Отношения Азербайджана с НАТО в своей существенной части преломляются через тесное сотрудничество Североатлантического альянса с Грузией. Значительную роль в углублении связей Баку с натовцами также оказывает членство Турции в наиболее дееспособной на сегодняшний день военнополитической организации на евроатлантическом пространстве. К сотрудничеству с НАТО Азербайджан подходит с заметной осторожностью, которая обусловлена особой позицией России и Ирана ко всему, что, так или иначе, затрагивает вопрос расширения Альянса в восточном направлении. Вместе с тем, последние развития в отношениях Баку с Брюсселем указывают на появление в них операционных элементов. На май текущего года запланировано проведение оценочных учений азербайджанского батальона в рамках концепции оперативных возможностей НАТО второго уровня. Тестировать военнослужащих прикаспийской республики будут натовские эксперты. В этот год могут быть организованы также совместные военные учения Турции, Грузии и Азербайджана под эгидой НАТО и с пилотным участием США. Если данные учения состоятся, то указанные страны примут в них участие также на уровне национальных батальонов.
Интерес Азербайджана продвинуть отношения с НАТО тесно соприкасается с экспортно ориентированной энергетической нишей республики, которую она занимает на Южном Кавказе. Защиту энергокоммуникаций от внешних угроз и вызовов Баку не акцентирует. Но нынешний расклад внешних сил на Южном Кавказе демонстрирует устойчивый интерес азербайджанской стороны опереться на оперативный потенциал НАТО в вопросе защиты энергетических маршрутов, формирующих основной поток доходной части бюджета прикаспийской республики. Последняя активность азербайджанской дипломатии показывает настрой Баку на формирование максимально благоприятных себе внешних условий поставок нефти и газа на европейский рынок. Визит министра иностранных дел Азербайджана в Ирак, по итогам которого появились сообщения о планах Баку привлечь иракский газовый потенциал для целей удовлетворения потребностей европейского потребителя, интересным образом предшествовал посещению этой арабской страны главой российского внешнеполитического ведомства. Визит Сергея Лаврова в Багдад также имел одной из главных целей содействие российским энергетическим корпорациям в выходе на иракский рынок. Азербайджан же развил инициативу по привлечению центрального правительства Ирака к поставкам газа на рынок ЕС. Роль Турции в возможных совместных планах Азербайджана и Ирака предполагается в качестве ключевой. Именно через турецкую территорию иракский газ планируется подключить к магистрали будущего Трансанатолийского газопровода (TANAP). Выстраиваемая схема взаимодействия Турции, Азербайджана, Ирака при непосредственном участии регионального правительства курдской автономии в Эрбиле отвечает интересам США (1). И встраивается в линию вовлечения НАТО в дело защиты инфраструктуры энергокоммуникаций из Южного Кавказа и Ближнего Востока на европейский рынок. Участие Ирака в совместном с Турцией и Азербайджаном проекте поставок ближневосточного газа в Европу может вдохнуть новую жизнь в слегка подзабытое в НАТО направление обеспечения энергетической безопасности Старого Света.
На саммите НАТО в Бухаресте в апреле 2008 года был анонсирован доклад «Роль НАТО в энергетической безопасности», отметивший приоритеты, принципы и рекомендации по дальнейшей активности Альянса в данной сфере. Одним из приоритетных направлений деятельности НАТО в сфере энергетической безопасности была постулирована «защита критически важной инфраструктуры» (protection of critical infrastructure). Итоговая декларация саммита НАТО в Чикаго (20 мая 2012 года) вновь упомянула основы политики Альянса в сфере энергетической безопасности, подтвердив, в частности, задачу «развивать наши навыки оказания поддержки в защите критически важных объектов энергетической инфраструктуры» (пункт 52 Декларации).
В проекте TANAP Азербайджан выдвинулся на роль мажоритарного пайщика, в руках которого находится 68% (доля в проекте азербайджанской Госнефтекомпании, ГНКАР). Остальные 32% распределены между турецкими компаниями «BOTAS» и «TPAO» (20%), и корпорацией «BP» (12%). Все указанные компании претендуют на продвинутые отношения в нефтегазовой сфере с центральным правительством в Багдаде и региональными курдскими властями в Эрбиле. Иракский нефтегазовый потенциал привлекает приоритетное внимание транснациональных энергокорпораций и хозяйствующих субъектов стран, выгодно расположенных между Ближним Востоком и Европой. Размещение натовских контингентов на пути следования потенциальных газо- и нефтепроводов пока не предусматривается. Это было бы худшим для Азербайджана сценарием развития его отношений с Россией и Ираном. Но защита критически важной для прикаспийской республики энергетической инфраструктуры требуется. А помимо сотрудничества с НАТО, углубления военнополитических связей с Турцией и Грузией, у Азербайджана нет иного пути привлечения защитного функционала Альянса.
Баку стремится убедить своих партнёров в Вашингтоне и Брюсселе в том, что для него поднятие следующих тем не представляется удобным с учётом нынешних реалий в регионе: дислокация мобильных групп стран-членов НАТО на азербайджанской территории для защиты энергокоммуникаций из Каспийского бассейна в сторону Европы; любые разговоры о будущем членстве Азербайджана в НАТО. Данные темы по просьбе высшего политического руководства Азербайджана не акцентируются в евроатлантических кругах в публичном режиме. К примеру, по итогам визита президента Азербайджана Ильхама Алиева в штаб-квартиру НАТО в Брюсселе в феврале 2012 года посвящённые источники отмечали донесение до натовских партнёров пожелания Баку быть более разборчивыми при заявлениях и действиях, которые могут поставить азербайджанское руководство в неудобную перед Россией и Ираном позицию оправдывающейся стороны.
Нынешний курс азербайджанской стороны – это маневрирование между Россией и Западом. На определённых этапах в поддержке той или иной внешней силы Баку нуждается в приоритетной степени (2). Но общая линия на более продвинутые отношения Азербайджана с Западом, куда смотрят нынешние и потенциальные энергомаршруты поставок каспийской нефти и газа, не вызывает сомнений. Внешнеполитическое маневрирование Азербайджана хорошо известно, в частности, российским экспертам. Летом прошлого года ими было подмечен один из «классических» проявлений многовекторности прикаспийской республики, власти которой на тот момент нуждались в сигналах поддержки внешних сил (перед президентскими выборами 9 октября 2013 года). В августе экс-министр обороны Азербайджана Сафар Абиев посетил с многодневным визитом Вашингтон, где заявил о выстраиваемом республикой формате стратегического партнёрства с США (3).
По широко представленному среди российских экспертов мнению, между Россией и Азербайджаном поддерживаются ровные отношения. Однако, в силу разнонаправленности геополитических интересов, российско-азербайджанские связи не имеют перспектив перерасти в тесное партнёрство. На рубеже лето-осень прошлого года в Москве были ожидания относительно возможного вовлечения Баку в евразийские форматы экономической интеграции. Но после Вильнюсского саммита «Восточного партнёрства» Баку только усилил развитие связей с Западом на всех направлениях. В том числе, и по линии контактов с НАТО, привлечения оперативного функционала этого военнополитического блока к делу защиты энергокоммуникаций. Примечательным индикатором сохранения российско-азербайджанских отношений «на дистанции» стала встреча руководств «Газпрома» и ГНКАР 26 декабря 2013 года. По итогам встречи пресс-службы компаний выдали скупые сообщения: стороны рассмотрели вопросы развития взаимодействия в энергетической сфере, были обсуждёны условия поставок природного газа из Азербайджана в Россию. Между тем, объём поставок азербайджанского газа северному соседу в 2013 году составил 1,37 млрд. куб. м (объём закупок в 2012 году - 1,6 млрд. кубометров газа). Россия недобрала более половины от оговоренного дополнительным протоколом (январь 2012 года) к долгосрочному контракту купли-продажи азербайджанского газа от 2009 года объёма в 3 млрд. куб. м. Россия не забирает полностью законтрактованные с Азербайджаном объёмы газа, но фактом уже достигнутых соглашений, а также претензиями на более высокий уровень отбора, отвлекает от европейского направления газовых поставок республики сравнительно крупный «кусок».
Такова интерпретация модели поведения Москвы в Баку. Отсюда, заметный разворот республики к поиску новых партнёров в сфере энергопоставок (Ирак) и активизация военнополитических связей с Турцией и Грузией под эгидой НАТО.
(1) Со стороны Вашингтона можно было услышать заявления о том, что официальная политика США отличается от бизнес-интересов американских компаний в Ираке. Эту мысль Вашингтон пытается донести не только до регионального правительства в Северном Ираке, но и до турецкой стороны. Известно, что в ходе американо-турецких контактов (например, во время визита первого заместителя министра иностранных дел Турции Феридуна Синирлиоглу в Вашингтон в середине января 2013 года) Соединённые Штаты подчёркивали свою обеспокоенность в связи с нарастающей в отношениях Багдада и Эрбиля конфронтацией. Насколько при этом американские представители были и продолжают оставаться искренними, может вызывать вопросы. Но официальная политика США на нынешнем этапе требует именно такого подхода, в рамках которого с их стороны не приветствуется особая активность Эрбиля в самостоятельных контактах, как с зарубежными компаниями, так и в связях с властями соседних государств.
(2) 24 ноября 2011 года заместитель министра иностранных дел Азербайджана Араз Азимов заявил, что в сотрудничестве между Азербайджаном и НАТО возник застой, в связи с тем, что «пара членов НАТО, заняв узкополитическую, предвзятую позицию, задерживает утверждение третьего этапа подписанного между Североатлантическим альянсом и Азербайджаном индивидуального плана деятельности по сотрудничеству». Сложившуюся в связи с этим ситуацию заместитель главы внешнеполитического ведомства Азербайджана охарактеризовал как «связывающую нас по рукам и ногам». В своё время Азербайджан высказывал открытое недовольство даже в отношении США. Так, в преддверии визита заместителя помощника по России, Украине и Евразии министра обороны США Селеста Волландер (Celeste A. Wallander) в Баку (ноябрь 2009) официальные лица Азербайджана выразили недовольство по поводу того, что «Азербайджан не получает никакого содействия со стороны США, наоборот, постоянно подвергается критике со стороны Запада из-за прав человека и по другим вопросам» (руководитель отдела внешних связей в администрации президента Азербайджана Новруз Мамедов).
(3) Федоровская И. М., Ильхам Алиев вновь избран президентом Азербайджана // «Россия и новые государства Евразии», 2013, № 4.
Михаил Агаджанян, внешнеполитический аналитик
Специально для kavkazoved.info