27 июня должно состояться подписание договора об ассоциации между Грузией и Европейским союзом. Несмотря на неоднозначное отношение населения к курсу на безоглядную интеграцию южнокавказской республики в т.н. евроатлантическое пространство, большая часть политической элиты страны пока продолжает идти проторенным путем, думая, что это самый легкий способ сохранения себя во власти или около нее.
Официальные лица и приближенные к власти эксперты не скупятся на восторженные эпитеты, называя день подписания евроассоциации «историческим» и возглашая начало нового этапа «возвращения Грузии в европейскую семью народов». Согласно уверениям премьер-министра Ираклия Гарибашвили, подписание соглашения о свободной торговле (является частью договора об ассоциации) «предоставляет для грузинского бизнеса фактически неисчерпаемые возможности на самом большом в мире, стабильном и отличающемся высокой покупательской способностью рынке». Однако представляется, что данный шаг, несмотря на некоторые положительные моменты, обещает Грузии немало проблем и вызовов в будущем. Это касается как экономических вопросов, так политических и общественных.
В экономической сфере главная потенциальная опасность заключается в возможном ограничении попадания грузинских товаров на рынки стран СНГ (особенно Евразийского экономического союза). Глава экономического комитета грузинского парламента Зураб Ткемаладзе считает, что политика Грузии по налаживанию и развитию торгово-экономических связей с Россией не изменится: «Грузинская продукция должна сохранить свои рынки сбыта, в том числе и российский рынок. В российском рынке заинтересован весь мир, и мы не можем потерять к нему интерес». Однако это вовсе не очевидно. Действительно, пока, несмотря на выход из СНГ в 2008 году, Тбилиси пользуется преимуществами режима свободной торговли с Россией. После же того, как Грузия присоединится к зоне свободной торговли с ЕС, Россия и другие страны ТС могут ввести дополнительные таможенные пошлины в отношении продукции, поступающей с её территории, чтобы защитить свои рынки от наплыва товаров из ЕС.
Грузинская продукция, особенно пищевая и аграрная, занимает свою нишу на рынках стран постсоветского пространства и при этом совершенно не знакома европейским потребителям. Из-за этого большинству грузинских производителей не удается закрепиться на рынках стран ЕС, во всяком случае в значительном масштабе. Об этом свидетельствуют и последние годы, когда после введения эмбарго на поставки грузинских вин в Россию правительство Грузии несколько лет пыталось переориентировать экспорт винодельческой продукции на западные рынки. Однако эти попытки не принесли ощутимых результатов. Более или менее значительные поставки производились лишь в бывшую социалистическую страну – Польшу, а в отсутствие России главным экспортным рынком стала Украина.
Если рассмотреть показатели внешнеторгового оборота Грузии за январь-апрель этого года, то экспорт в страны ЕС составил 194 млн. долл., (21% экспорта), а в страны СНГ – 510 млн. долл., (55% экспорта). При этом импорт из стран ЕС даже больше, чем из стран СНГ (703 млн. долл. против 659 млн.). Отсюда хорошо видно, насколько большой дисбаланс наблюдается во внешней торговле Грузии со странами ЕС, который, вероятно, еще больше вырастет после подписания между ними соглашения о свободной торговле.
Не менее проблематичными являются ожидаемые политические последствия от этого шага. В частности, это касается требований западных стран постепенно сблизить законодательство Грузии с европейскими нормами, в том числе в сфере защиты сексуальных меньшинств, сектантских религиозных групп и т.д. Всё это спровоцирует дополнительные гражданские конфликты, сделает более чёткими линии раскола в обществе.
Сторонники евроинтеграции пытаются убедить общественность в том, что Брюссель якобы не требует всего этого и Грузия в будущем сможет войти в Евросоюз с сохранением всех традиционных и религиозных норм, принятых в обществе. Но подобные уверения являются явной ложью и попыткой обмануть население страны. Нет никаких сомнений в том, что по мере движения Грузии в сторону вступления в ЕС требования западных стран в этом отношении будут все больше ужесточаться и каждый следующий шаг потребует новых уступок со стороны Тбилиси. Об этом свидетельствует опыт других стран, вступавших или находящихся на различных этапах интеграции с западными структурами.
Грузинская общественность уже протестовала против т.н. антидискриминационного закона, который недавно был принят парламентом страны и в котором появилась норма о защите «сексуальных меньшинств». Несмотря на протесты и выступления общественных деятелей, политическая элита Грузии по традиции почти полностью проигнорировала требования значительной части населения и религиозных организаций, в том числе патриархата Грузинской православной церкви.
СМИ страны, особенно электронные, утвердили в общественном сознании мнение о том, что якобы подавляющая часть населения поддерживает вступление Грузии в НАТО и ЕС. Периодически публикуемые опросы общественного мнения, которые проводятся по заказам американских и других западных фондов и организаций, показывают 70-80%-ный уровень этой поддержки (согласно недавним исследованиям американского NDI, таковых около 60%).
Но реальные данные значительно отличаются от этих цифр. Опросы, проведенные еще летом прошлого года для внутреннего пользования одной из политических сил, свидетельствуют о примерно равном распределении сторонников западного и евразийского выборов, а также сторонников нейтралитета Грузии. В частности, вступление в НАТО поддержали лишь 44% опрошенных, в то время как сторонников нейтралитета и вступления в Евразийский союз вместе было 45% (27+18). Опрос был проведен социологической компанией, руководителя которой (Я. Качкачишвили) вряд ли можно обвинить в «русофильстве» и в антизападных настроениях.
Прошедшие недавно местные выборы стали индикатором разочарования людей в политической элите страны. В Тбилиси, где традиционно решаются вопросы местной политики, население было крайне пассивно и лишь чуть более трети избирателей пришли на выборы мэра и представительного органа столицы. Главное – не чувствовалось никакой интриги и интереса к этим выборам.
Некоторые политические эксперты утверждают, что это чуть ли не показатель «европейскости» грузинской политики – мол, во многих европейских странах выборы тоже проходят скучно. Но, думается, в данном случае мы имеем дело не со «скандинавским вариантом», а именно с апатией и разочарованием электората в политических партиях. В пользу этого свидетельствуют и скромные результаты правящей коалиции, особенно в Тбилиси, где её кандидат получил 46% голосов и не смог одержать победу в первом туре. Напомним, всего несколько месяцев назад кандидат от «Грузинской мечты» на президентских выборах Георгий Маргвелашвили получил в Тбилиси около 63% голосов.
На этом фоне в некотором смысле успешно выступило Единое национальное движение, располагающее своим преданным электоратом. Кандидат от «националов» в Тбилиси набрал 28% голосов и вышел во второй тур. Этот результат на 6% выше показателя представителя бывшей правящей партии на президентских выборах в октябре 2013 года. Хотя, заметим, абсолютные показатели упали у всех партий, главным образом – вследствие низкой явки населения на выборы.
Разочарование граждан в одностороннем прозападном курсе выражается также в участившихся акциях НПО евразийской направленности, которые проходят почти еженедельно. На этих акциях выдвигаются требования восстановить дипломатические отношения с Россией, провести референдум по поводу целесообразности вступления Грузии в НАТО и т.д. Прозападные активисты пытаются помешать проведению этих акций, устраивая дебоши и столкновения, которые полиция так или иначе пресекает. Впрочем, изменение общественного восприятия пока не отразилось на политическом спектре, что может привести к еще большему отчуждению населения от политической системы. В случае дальнейшего продолжения этого процесса можно ожидать обрушения государственных институтов или их полной дискредитации, что чревато дальнейшим упадком жизненного уровня.