Российская спецоперация на Украине стала спусковым механизмом для многих геополитических процессов в мире. Турецкий лидер Реджеп Эрдоган, чьё политическое выживание напрямую зависит от успеха его внешней политики, увидел в этом тяжелом европейском кризисе возможность для продвижения политики пантюркизма в Евразии, тем более что санкции Европы и США ограничили внешнеполитические возможности России на Кавказе и в Центральной Азии.
Повестка Анкары не нова, но обширна. Это и переориентация торговых потоков Организации тюркских государств – а именно ей на данном этапе очерчен главный ареал эрдогановского пантюркизма – на Турцию, создание новых энергетических и транспортных каналов из Центральной Азии через Кавказ в Турцию, формирование общего финансового пространства тюркских государств, переход на единые военные стандарты (что уже сделал Азербайджан), и, разумеется, единая культурная и общественная политика.
Указанные направления сотрудничества были закреплены в Декларации, принятой по итогу Самаркандского саммита тюркских государств, прошедшего 10-11 ноября. Согласовать удалось действительно многое. Был учрежден Тюркский инвестиционный фонд с уставным капиталом $500 млн, создан Совет банковских ассоциаций тюркских государств, объявлено об открытии специальной экономической зоны TURANSEZ на территории Туркестанской области Казахстана, которая станет первым шагом к формированию зоны свободной торговли. Ускорить сближение стран «тюркского мира» должен запуск Транскаспийского коридора, для чего в Декларации предложено ускорить нормализацию отношений между Арменией и Азербайджаном.
Седьмым пунктом Самаркандской декларации турецкой дипломатии удалось зафиксировать положение о признании Северного Кипра частью «тюркского мира» и согласии членов организации на предоставление ему статуса наблюдателя (Consider Turkish Cypriots as part of the Turkic World and welcome TRNC’s OTS Observer Status). После саммита МИДы Узбекистана и Казахстана попытались отмежеваться от кипрской инициативы Анкары, прикрываясь международным правом, но это не меняет того факта, что подписи их президентов стоят в документе.
2023 год был провозглашен «годом расцвета тюркской цивилизации», в связи с чем турецкая сторона призвала центральноазиатских партнёров ускорить переход на латинский алфавит с кириллицы. Помимо этого в Самарканде была согласована Концепция развития тюркского мира до 2040 г., которая должна показать, что все принятые решения имеют долгосрочный характер.
При всей амбициозности решений Самаркандского саммита, уровень и объем отношений внутри Организации тюркских государств пока что значительно уступает конкурентам, прежде всего Евразийскому союзу. Как отметил президент Мирзиёев, товарооборот между государствами-членами составляет только 4% от общего объема внешней торговли. Стоимость заявленных инфраструктурных проектов оценивается экспертами в районе $35-50 млрд, что с учетом представленных в Самарканде общих проектов на данном этапе является неподъемной суммой для организации без привлечения внешних партнёров.
Учитывая этнический, закрытый характер Организации тюркских государств убедить инвесторов будет довольно непросто. После Второй карабахской войны к геополитическим проектам Турции относятся настороженно. Кроме того, Анкара уже обозначила свои дальнейшие амбиции, которые простираются на Балканы и российскую Сибирь. Европейский союз, который в теории мог бы поддержать антироссийские инициативы Организации, не станет усиливать Анкару, чтобы она не распространила идеи пантюркизма через Средиземное море.
Р. Эрдоган вместе с лидером Партии националистического движения Девлетом Бахчели презентует карту «тюркского мира». Фото: РБК
Эрдоган осознает это, поэтому для реализации своих геополитических замыслов старается в первую очередь использовать слабости оппонентов. На данный момент главные возможности для Турции он видит на Украине, конфликт вокруг которой ослабляет как Россию, так и Европу. Заняв между ними промежуточное положение, турецкий лидер ведёт довольно активную и двойственную политику.
С одной стороны, Эрдоган заявляет о готовности стать посредником между Москвой, Киевом и, если потребуется, Брюсселем для мирного урегулирования, и неоднократно показывал себя эффективным в этой роли. Стамбульская зерновая сделка, заключенная при прямом участии турецкого президента и завизированная ООН, на сегодняшний день является единственным работающим международно-правовым механизмом, регулирующим российско-украинские отношения после февраля.
С другой стороны, Турция делает все возможное для того, чтобы затянуть конфликт, разрушить сложившиеся отношения между Европой и Азией, чтобы в конечном итоге ослабить Россию и занять её место главного посредника между Западом и Востоком, утвердив турецкое господство на широком пространстве от Средиземного моря до восточных границ Китая.
То, что Турция поставляет Украине вооружения – всем хорошо известный факт. В первые месяцы конфликта турецкие байрактары носили гордое имя «супероружия» ВСУ, пока большая их часть не была уничтожена российским ПВО. Но этим военная помощь Анкары Киеву не ограничивается.
Помимо беспилотников Турция поставила Украине современные ракетные комплексы TRLG-230, ракеты SUNGUR класса «воздух-воздух» для байрактаров, бронетранспортёры Kirpi в количестве 300 штук, установки радиоэлектронной борьбы, тяжелые минометы и пулеметы, сотни тысяч снарядов, шлемы и бронежилеты. На верфях Турции строятся два современных корвета для ВМФ Украины – один из них 3 октября был спущен на воду. И в отличие от США и Европы Турция не накладывает какие-либо ограничения на использование своего оружия. Турецкие беспилотники свободно использовались ВСУ для атаки на российскую территорию – Курскую и Белгородскую области.
Для того, чтобы усилить эффект политики «отуречивания» союзников Анкара вовлекает в цепочки поставок оружия на Украину тюркские страны Центральной Азии, в частности Казахстан и Узбекистан. Недавно в сеть попала внутренняя переписка между турецкими (FleksNET), казахскими (Аргун и NavyCo) и израильскими (TAR IDEAL) компаниями, которые занимались закупками ремонтного оборудования для военной техники ВСУ. В письмах фигурируют довольно солидные объемы: 50 двигателей для танков Т-72 и 300 для БМП-1 с расчетом на новый заказ на 300-700 двигателей в ближайшем будущем. А в первой половине октября появилась информация о том, что Узбекистан поставляет ВСУ термобелье. Несколько десятков тысяч комплектов, по сообщения украинских блогеров, получили подразделения пехоты и нацгвардии Украины.
РСЗО TRLG-230 в прессе уже называют «турецкими хаймарсами». Фото: The Cradle
Также в конце ноября в сети появилось видеообращение добровольческого тюркского батальона «Туран». Его лидер, как выяснилось гражданин Кыргызстана Алмаз Кудабек, осужденный на родине за наемничество, выступил с воинственной речью и осыпал угрозам Россию, которая, как он выразился, «осуществляет геноцид тюркоязычных народов под прикрытием СВО». В батальоне, общая численность которого оценивается в 350 человек, также состоят азербайджанцы, казахи и уйгуры. На бойцах Турана отчетливо видна символика признанной террористической в государствах ОДКБ организации «Серые волки», что прямо указывает на турецкий след.
Реджеп Эрдоган – мастер манипуляций и малых побед. Обладая ограниченными ресурсами, он грамотно ими распоряжается для достижения краткосрочных целей, в данном случае на Украине. Но в долгосрочной перспективе подобная политика может завести его в тупик и сделать региональным изгоем.
Во-первых, на Украине Эрдоган исчерпал практически все возможности. Россия адаптируется к новым экономическим условиям, усиливает ядро евразийской интеграции за счет более тесного союза с Беларусью и республиками Донбасса. Поставки турецкого оружия на Украину не способны переломить ход военных действий. Россия продемонстрировала возможность самостоятельно противостоять инфраструктуре всего блока НАТО и добиваться военных успехов там, где это имеет стратегическое значение.
Во-вторых, играя на пантюркистских настроениях народов Азии, в частности уйгуров, Эрдоган рискует нажить себе серьезного врага в лице Китая. В отличие от России, гибко подходящей к национальным вопросам, Поднебесная в отношении потенциальных сепаратистов и экстремистов проводит политику «нулевой терпимости». Без Китая Анкара может распрощаться с мечтой о посредничестве между Востоком и Западом. Кроме того, не стоит забывать про 80-милионный Иран, где проживает большая тюркоязычная азербайджанская диаспора. Он неоднократно давал понять, что не потерпит посягательств на национальный суверенитет со стороны Баку или Анкары.
Наконец, в-третьих, сами тюркоязычные страны – в первую очередь центральноазиатские республики – проводят крайне прагматичную политику. Президент Алиев оказался заложником ситуации из-за карабахской проблемы. Но в Центральной Азии в услугах Анкары не нуждаются. Заигрывание с националистическими идеями может пробудить деструктивные социальные силы. Январские события в Казахстане показали, насколько хрупок общественный баланс внутри самого успешного и богатого государства Центральной Азии. Примечательно, что в критический момент Астана запросила помощи у ОДКБ, а не у тюркских структур.
Помимо всего прочего, Эрдогану пока не удалось решить и еще один важный вопрос – принять в состав Организации тюркских государств Туркменистан. Ашхабад согласился быть наблюдателем, однако дальше интегрироваться с тюркские структуры он не намерен. Без туркменских ресурсов реализовать масштабные энергетические проекты в Передней Азии Турции не удастся. Тем временем Россия укрепила свои позиции на азиатском энергетическом рынке, существенно расширив отношения с Ираном, Саудовской Аравией, ОАЭ, Индией и Китаем.
Хотя по упоминаемости в СМИ президент Эрдоган уступает разве что лидерам США, КНР и России, положение его внутри страны не так прочно. В глазах оппозиции, контролирующей все крупные турецкие города, он давно живой политический труп. На выборах 2023 г. она намерена выступить консолидировано, чтобы дать решительный бой затянувшемуся эрдогановскому падишахству. Благодаря внешнеполитическим успехам ему удавалось какое-то время сдерживать натиск противников, но внешнеполитическая повестка разрослась настолько, что превратилась в источник новых рисков. Гонка Эрдогана со временем подходит к неизбежному концу.
Арсен Шахназарян, политолог