Чувство юмора, особенно если оно британское, как выясняется, плохой советчик на выборах. Триумф британских евроскептиков на выборах в Европейский парламент заметно ослабит влияние Лондона на управление Евросоюзом.
Хорошо смеётся тот, кто смеётся последний. Видимо, об этом напрочь забыли почти треть британских избирателей, отдавших голоса за Партию независимости Соединённого королевства, возглавляемую Найджелом Фараджем (Nigel Farage). Протестное голосование, которым они хотели заявить принципиальное несогласие с политикой Брюсселя, на деле лишь укрепило позицию традиционных политических сил, выступающих за усиление европейской интеграции, и в то же время ослабило влияние официального Лондона на принятие общеевропейских решений. Причиной тому - особенности «репрезентативной демократии» единой Европы.
«Результаты голосования показали, что избиратели хотят реформ, но ирония выборов заключается в том, что они ослабили голоса реформаторов - тех, кто желает работать в системе, - отмечает Питер Клеп (Pieter Cleppe), представитель британской общественной организации Openeurope. - С одной стороны, мы видим в новом парламенте протестные партии. С другой - силы, выступающие за усиление Евросоюза. Всё это ослабило позиции реформаторов, а больше всего реформ среди европейских стран требовала Великобритания». В отличие от национальных парламентов, где небольшие партии порой играют ключевую роль в принятии решений, в Европарламенте они практически не имеют никакого веса. То что евроскептики усилили своё присутствие с 5 до 13% депутатского корпуса, нисколько не повлияет на влияние традиционных политических сил - «народников», социалистов, либерал-демократов и консерваторов, которые продолжат доминировать в парламенте. Так, официальный Париж продолжит сотрудничество с единомышленниками, несмотря на победу Национального фронта Марин Ле Пен (Marine Le Pen). Даже если учесть, что доля французов в стане социалистов несколько уменьшилась, это вряд ли повлияет на общую линию фракции.
В то же время поле для манёвров у Лондона значительно сузилось. Дело в том, что британские депутаты из традиционных партий защищали национальные интересы преимущественно благодаря внутрифракционным механизмам. Не стоит забывать, что, в отличие от французов, британцы, как правило, имели особое мнение по ключевым вопросам европейской политики. Теперь, как ожидается, фракции консерваторов и либерал-демократов будут куда меньше прислушиваться к особому мнению немногочисленных британских коллег. Среди традиционных фракций британцы сохранили своё влияние разве что во фракции социалистов, однако эта часть депутатов известна жёсткой оппозицией к либерально-консервативному правительству Великобритании и выступает за усиление европейской интеграции.