Потрясающий по накалу крик Уильяма Уоллеса «Freeeedom!!!» знаком каждому любителю голливудских сюжетов об истории. Мэл Гибсон был великолепен в роли борца с английским абсолютизмом, отважен, благороден, неподкупен и предусмотрителен. Его герой победил во многих битвах, но в итоге проиграл войну могучему южному соседу.
В результате того поражения был изуверски казнен и выставлен на обозрение в четырех городах королевства одновременно (то есть по частям). Современная история Европы решается не на лязгающих полях битвы, но в тиши избирательных кабинок. Однако спустя 700 лет после казни Уоллеса идея шотландской независимости снова потерпела крах.
Агитация о прелестях «незалэжности для горного края» была яркой, креативной и эмоциональной. К ней призывали звезды кино и эстрады, к ней обращались музыканты и собиратели фольклора, о ней говорили скульпторы и авторы модных бестселлеров. Синие с белым квадраты флагов, обязательные волынки, уверенная поступь мускулистых ног в традиционных килтах сквозь колючий чертополох - эмоциональная агитация действительно удалась. Что ей могли противопоставить сторонники скучного единства? Действующий гимн «Боже, храни королеву?» Так Елизавета II (как и ее наследники) все равно сохраняла за собой корону всех частей монархии, таковы нюансы престолонаследия по тем же средневековым канонам.
Рациональные же аргументы адептов отторжения севера от Великобритании сводились к нескольким небесспорным утверждениям. Наиболее известное и официальное из них сформулировано правительством в Эдинбурге еще в 2012 году: «Никто другой, кроме народа Шотландии, не сможет лучше управлять нашей страной - потому что мы заинтересованы в ее успехе сильнее прочих!».
Прекрасная фраза для звукового сопровождения киношедевра уровня «Храброго сердца» - и крайне уязвимое высказывание в плане геополитических реалий. В мире насчитывается множество стран, чьи элиты пришли к власти именно на волне национального (а порой и националистического) энтузиазма. Но за мизерный срок независимости те же самые элиты привели родной край к состоянию мизерной государственности. Вместо стабильного и правового процветания удалось соорудить полуколонию с катастрофическим исходом населения, деградацией властных институтов и экспортом криминала к ближним и дальним соседям. И происходит такая метаморфоза не только в африканских странах или на просторах Азии - в том же Косово сегодня отмечается масса неприглядных явлений для фактически независимой страны. В Европе найдутся и другие государства со статусом failed state, не будем лишний раз показывать пальцем...
Второй аргумент в стиле «Хватит кормить Вестминстер!» заключался в нефтедобыче и разработках природного газа. Стать Саудовской Аравией и Катаром по уровню углеводородных доходов на душу населения - вполне осязаемая мечта для митингов и телешоу. Ее очень легко продать, особенно людям с крайне скромным для европейцев уровнем доходов, то есть обитателям шотландских деревень, небольших поселков, депрессивных городков. Вот она, эта мечта о золотых доходах, колышется на поверхности студеного «озера надежды», играет радужными бликами, слепит драгоценным сиянием. Остается извлечь ее из недр Северного моря, оставить всю доходность в Шотландии - и будем всем краем на роллс-ройсах разъезжать, крем-Марго кушать.
Лозунг «It's Scotland's oil!» шотландские националисты используют еще с той поры, когда эту нефть только начали искать. Едва приступили к работе вышки на шельфе Северного моря - как их тут же записали в незыблемые столпы бюджетного профицита для Шотландии. Вполне очевидно ссылаясь на норвежский пример (страны сопоставимы по численности населения, объему и сложностях при извлечении черного золота). Уровень жизни в Норвегии стабильно входит в тройку мировых лидеров по данному показателю - во многом благодаря углеводородным сверхдоходам и активной государственной политике в их разумном распределении. Согласно подсчетам теоретиков от приватизации British Petroleum и прочих Shell-ов, рог изобилия для Шотландии имел углеводородную наполняемость без особых проблем.
Тут стоить отметить два момента. Во-первых, в противостоянии с British Petroleum и другими подобными компаниями еще неизвестно, кто кого национализирует - государство в младенческом состоянии или транснациональная корпорация с многомиллиардными оборотами. Во-вторых, все расчеты о потоке золота из нефтяных труб и газовых скважин базировались на дележе шельфа согласно простейшему геометрическому разграничению. То есть проведением перпендикуляра к береговой линии стран-разведенок. В таком случае собственностью Шотландии стали бы 90 % всех нефтегазовых запасов Соединенного королевства.
Однако основополагающая Конвенция ООН по морскому праву предусматривает и совершенно иной принцип определения государственных границ вообще и экономических зон в частности. При «бракоразводном процессе» единой страны ее природные богатства могут распределяться соответственно количеству населения в каждой получившейся части. В таком случае Шотландии с ее 5.3 млн. граждан досталось бы порядка 10 % от некогда общих нефти и газа. Обладая многовековым опытом государственного управления, юристами и финансами, поддержкой авторитетных (и агрессивных) международных организаций, собственным статусом постоянного члена СБ ООН - усеченная Великобритания приложила бы все усилия для разграничения по второму варианту. И после обретения независимости Шотландия осталась бы у корытца со скромной нефтяной лужицей внутри и злорадствующим соседом поблизости.
Кроме того, уровень углеводородной добычи в Северном море год от года сокращается, все усилия по разведке/освоению новых месторождений пока не оправдываются. В 2013 (по сравнению с 2012) падение добычи составило 17 %. Такими темпами через несколько лет геометрия границ между Англией и Шотландией и вовсе потеряет значение - нефть и газ иссякнут по обе стороны рубежей.
Другие экономические выкладки адептов шотландской независимости отличались поверхностным характером. Вольно скользили по поверхности событий. Дивные перспективы от экспорта виски и баранины, толпы туристов к Лох-Нессу и другим курортам, энергетическое обеспечение новейшими приливными электростанциями и т.д. Словно их серьезное воплощение никто и не планировал. Финансово-экономическое переплетение Шотландии с остальной Великобританией складывалось веками и по сути неразрывно. Собственно, эта интеграция продолжалась за годы подготовки к референдуму и продолжается после него. Сама же процедура всешотладнского волеизъявления и специфика результата отличала одна любопытная особенность.
Официальный Лондон отнесся к идее референдума без восторга - но никогда не позволял себе ее третировать. Английские сторонники изгнания горцев в объятия независимости остались маргиналами и не имели широкой поддержки во всем королевстве. Мероприятия, связанные с референдумом, растянулись на долгие годы. Договоренность достигнута осенью 2012, проведение пришлось на осень 2014, провозглашение акта государственной независимости планировалось на весну 2016. Все опросы общественного мнения - за несколько лет подобных исследований! - демонстрировали уверенное преобладание желающих остаться в едином государстве над сторонниками отделения. В соотношении 55-60 к 45-40. Дело спокойно двигалось к незыблемости существующих границ и государственных устройств. Тем более что о подавлении «сепаратистов» танками, артиллерий и Градами речи не шло, такие аргументы действуют не только лишь во всех европейских странах.
Как вдруг с грациозной неожиданностью «рейтингового рояля в кустах» прогрохотало единственное исследование сервиса YouGov. Согласно этому опросу, выполненному всего за 10 дней до часа X, шотландцы скажут независимости «Да!» Пусть и с минимальным результатом 51:49. Вот тут-то британский истэблишмент и встрепенулся. Хватай мешки, вокзал уходит в горы...
В Шотландию бросились политические тяжеловесы и влиятельные персоны, к ее гражданам без монархических политесов обратилась сама королева. Шотландцев стращали изъятием фунта стерлингов из обращения, крахом финансовой системы и автоматическим изгнанием из евроинститутов. Шотландцам сулили рост ассигнований на всяческие нужды, контроль над прибыльными частями бюджета, расширение полномочий парламенту и местным органам самоуправления. Шотландцев убеждали экономическими пряниками свежей выпечки в широком ассортименте и пощелкиванием политических кнутов.
Ответ «Да!» сравнивали с прыжком в неизведанную темноту, где наивные горцы переломают все конечности себе и принесут массу горя недавним соотечественникам. Ответ «Нет!» выставлялся синонимом «достойного светлого будущего» и «процветания в составе гордой единой державы». Щедро раздающий подобные авансы Дэвид Камерон даже прослезился на многотысячном митинге - картинка по TV получилась щемяще-трогательной и убедительной. Эвон, цельный премьер-министр плачет о судьбе нашего края, все лидеры политических партий и члены царствующей фамилии готовы присоединиться к главе консервативного правительства. В горе и радости, в нужде и в богатстве, в болезни и здравии.
18 сентября 2014 года Шотландия сказала убедительное «Нет!» собственной независимости. В соотношении 55.3 % (2.002.000) против 44.7 % (1.618.000). Явка на участки оценивается в 95-97 %, запредельный показатель для любой европейской страны. Поражение современных Уоллесов выглядит катастрофическим - они могут записать в свой актив лишь четыре из 32 избирательных округов. С объяснимым облегчением политики Великобритании и Европы выразили полное одобрение свободному волеизъявлению горцев. Но эмоциональный водораздел внутри самой Шотландии лишь усугубился - нивелировать его можно подлинным ростом благосостояния и взаимоуважения. Хорошей комбинацией хозяйственного реализма и позитивных эмоций.
Единственный соцопрос незадолго до 18 сентября помог северной части Великобритании получить серьезные экономические и финансовые преференции в условиях предвыборного цейтнота. Великобритании не грозит раздел в обозримом будущем, ее другим провинциям можно забыть о референдумах. Выполнение пряничных обещаний потребует от Лондона проведения серьезных децентрализованных реформ - а кнут санкций и вторжений освободился для внешнеполитической арены. Нужно же выплеснуть эмоции в странах с недоразвитой демократией и наладить в них хозяйство для собственной выгоды.