Предстоящие юбилейные мероприятия 70-летия окончания Второй мировой войны неизбежно актуализируют проблематику оценки характера участия в ней не только неудачников, но и победителей. У последних есть свои скелеты, которые невозможно бесконечно держать в шкафу. В этом плане представляет интерес трансформация исторической памяти главных противников в войне на Тихом океане, то есть США и Японии.
В официальной риторике, касающейся тех или иных аспектов системы отношений между ними, формировавшейся в послевоенные годы, обе стороны стремились по возможности вообще избегать темы войны на Тихом океане. В особенности таких её "эпизодов", как массированная бомбардировка Токио зажигательными бомбами, проведенная в марте 1945 г. 334 стратегическими бомбардировщиками B-29, и атомные бомбардировки Хиросимы и Нагасаки, осуществлённые 6 и 9 августа того же года. С примерно равными последствиями для мирного населения.
Впрочем, ни в США, ни в Японии нет никаких ограничений на академические исследования различных аспектов предвоенного, военного и послевоенного периодов. Тем более, законодательно установленных. Но они никоим образом не влияют на текущую политику обеих стран.
Подобный "рационалистический" подход руководства США и Японии к болезненному периоду двусторонних отношений представляется вполне оправданным не только с политической, но и с моральной точек зрения.
После завершения самой кровавой в истории человечества бойни в мире начала складываться совершенно новая политическая карта с новой разделительной линией. Два бывших смертельных врага оказались по отношению к ней по одну сторону, и "прежнее" не должно было мешать "настоящему".
Фактическое содержание заключённого в начале 1960 г. "Японо-американского договора о безопасности и взаимном сотрудничестве" можно свести к короткому тезису: вы (американцы) предоставляете нам гарантии безопасности, а мы (японцы) - нашу территорию для передового базирования ваших вооружённых сил.
Каждая из сторон извлекла свою пользу из такого формата Договора 1960 г.: США смогли осуществлять политику военного сдерживания СССР и Китая в западной части Тихого океана, Япония - сосредоточиться на решении первоочередной задачи по ускоренному экономическому развитию страны.
Для второй оба эти элемента государственного послевоенного курса явились следствием реализации так называемой "доктрины Ёсиды" (первого послевоенного премьер-министра Японии), обеспечившей быстрый экономический прогрес страны и возвращение её (вместе с Германией) на передовые позиции современной мировой политики.
Что касается расплывчатой категории под названием "мораль", то, как хорошо известно, исторический процесс необратим, погибших в прошлых войнах не воскресить, жизнь продолжается, и мёртвые не должны хватать за ноги живых. Попытки же "извлечения уроков" из очередной трагедии в человеческой истории должны быть предметом заботы профессионалов.
Однако и "молчание" официальной политики относительно неприятных эпизодов военного периода не могло продолжаться бесконечно. Его нарушил в 2007 г. министр обороны Японии Фумио Кюма, первым занявший этот пост после преобразования правительственного агентства, ведавшей вопросами обороны страны, в полноценное министерство.
Он положительным образом оценил влияние американских атомных бомбардировок на процесс завершения Войны на Тихом океане и на формат японской послевоенной государственности.
При этом подразумевалась вполне вероятная "избыточная" активность СССР по выполнению ялтинских обязательств перед союзниками в случае затягивания боевых действий на Тихом океане. Следствием которой могла стать ситуация на территории послевоенной Японии, схожая с территориальным разделением послевоенной Германии.
Упомянутое высказывание Ф. Кюмы вызвало вполне ожидаемую резко негативную реакцию японской общественности, а также политической оппозиции правившей тогда (и сегодня) Либерально-Демократической партии. Через несколько месяцев Ф. Кюма подал заявление об отставке, которое "с сожалением" было принято тогдашним (и нынешним) премьер-министром Синдзо Абэ.
Однако упомянутая реплика никак не могла удивить любителей экзерсисов в области "альтернативной истории", имеющей право на существование в качестве одного из инструментов попыток извлечения полезных уроков из исторического процесса.
Тезис о том, что атомные бомбардировки Хиросимы и Нагасаки способствовали (согласно одной из точек зрения, стали главной причиной) прекращению бойни на Тихом океане, продолжение которой имело бы единственным следствием бессмысленную гибель дополнительных миллионов людей, имеет право на спокойное обсуждение.
Насколько вообще можно сохранять спокойствие при обсуждении одного из проявлений человеческого безумия под названием "война", которую, как известно, легко начать, но трудно закончить.
Во-вторых, в смысловом содержании реплики Ф. Кюмы полностью располагалась первоначальная американская трактовка "полезности" атомных бомбардировок Хиросимы и Нагасаки. Это весьма важный и актуальный мотив для современной Японии, которая не видит сегодня альтернативы военно-политическому союзу с США перед лицом "китайской угрозы".
Необходимо, однако, напомнить, что в изначальной американской трактовке отсутствовал такой аргумент "полезности", как сохранение жизней миллионов японцев, которые стали бы неизбежной жертвой продолжения войны уже на основных японских островах. О степени взаимного ожесточения на заключительном этапе войны можно судить по итогам битв за острова Иводзима и Окинава.
Впрочем, как выше отмечалось, вплоть до недавнего времени в США вообще старались не затрагивать на официальном уровне тему мотивов и последствий атомных бомбардировок. Этой страусиной позицией обуславливалось длительное официальное игнорирование США даты 6 августа (дня бомбардировки Хиросимы), имеющей весьма важное символическое значение для японцев.
Только в 2010 г. посол США в Японии впервые присутствовал в Хиросиме на поминальной церемонии (ставшей для японцев традиционной), что стало важным шагом Вашингтона навстречу настроениям японской общественности Хиросимы и Нагасаки.
В декабре 2013 г. с приглашением к президенту Б. Обаме посетить Хиросиму и Нагасаки обратились их мэры. В письме на его имя говорилось, что японцы, которые "не просят от Штатов извинений, будут искренне рады" просто увидеть его в этих городах.
Никаких последствий указанное обращение пока не имело. Видимо призывы "проявить смелость" в оценке "неприятных" эпизодов недавнего прошлого, которые раздаются в сторону руководства нынешней Японии, приложимы и к лидеру её прежнего противника в войне на Тихом океане.
Первый и последний раз Б. Обама высказал (в достаточно неопределённой форме) намерение посетить Хиросиму в январе 2010 г., когда интенсивность его риторики относительно ядерного разоружения уже начала спадать. Впрочем, в текущем юбилейном году у него остаётся несколько месяцев для положительной реакции на упомянутое письмо.
Представляется, что подобный жест со стороны американского президента может приобрести определённую вероятность, если в ходе предстоящих церемоний по случаю окончания войны на Тихом океане С. Абэ учтёт пожелания своего ключевого союзника относительно оценки роли своей страны в этом трагическом периоде истории человечества.
Пока же обе стороны продолжают проводить символические мероприятия по дальнейшему "разминированию" сложного совместного исторического наследия.
Таковым явилось, например, участие в марте с.г. официальных лиц США и Японии, а также представителей вооружённых сил обеих стран в процедуре ежегодного поминовения всех погибших в боях за остров Иводзима - одном из самых кровавых эпизодов войны на Тихом океане.
70 лет назад в "банзай-атаках" погиб весь японский гарнизон Иводзимы, включавший в себя 22 тыс. солдат и офицеров, а также 7тыс. американцев (15 тыс. американских военнослужащих было ранено). В 1968 г. остров Иводзима (сегодня он называется Иото) был возвращён во владение Японии.
Такие мероприятия не в состоянии "переиграть" историю, но они способствуют уврачеванию, нанесённых ею ран.