Поиск в шведских территориальных водах виртуальной российской подлодки стал поводом для вопросов, обращенных к генсеку НАТО Йенсу Столтенбергу из зала брюссельского Благородного собрания, где он выступил во вторник.
Спрашивали шведы явно не без сарказма в отношении собственного правительства, поймавшегося на удочку сенсации. С усмешкой отмечали, что это была самая крупная военная акция их страны с 80-х годов прошлого века. Хотя генсек воспринял вопрос тоже не без юмора, разговор свелся к серьезной вещи: не прошло ли время нейтралитета, не пора ли Швеции и Финляндии проситься в НАТО?
Ответ генсека был ожидаемым: даже если бы у меня было мнение, я бы его придержал при себе, пусть шведы сами решают, пусть сами решают украинцы и все, у кого есть причины беспокоиться за свою безопасность. А двери НАТО для желающих открыты, условия вступления известны.
Появись утка про подлодку, скажем, году этак в 1995-м или хотя бы в начале нулевых, шведы бы, наверное, не придали ей значения и не тратили бы миллионы долларов на поиски призрака. Но наступили другие времена. Россию стали бояться соседи, которые даже в годы холодной войны считали свой нейтралитет гарантией безопасности. Вот, поглядите, что дал нейтралитет Украине, говорят они.
«Я вырос в мире, в котором тогда было такое же ощущение опасности, как и в мире, в котором мы живем сейчас, — сказал Столтенберг в своей первой на посту генсека НАТО политической речи. — Норвежским ребенком во время холодной войны я не знал, что такое 5-я статья (о коллективной обороне) или Вашингтонский договор (о Североатлантическом союзе). Но знал, что нас защищает НАТО. Я чувствовал себя в безопасности благодаря НАТО. Позднее, когда я был молодым призывником норвежской армии, мы тренировались, как продержаться. В полной уверенности, что союзники быстро придут на помощь. Мы знали, что одной Норвегии не справиться. Но мы также знали, что мы не одни».
В этой речи на конференции Германского фонда Маршалла Столтенберг много говорил о России. Ведь он первый глава международного аппарата НАТО, чья страна граничит с Россией.
«Я помню, как ездил с экскурсией на границу, когда она была наглухо закрыта, во времена Советского Союза. Я смотрел на ту сторону, будто пытаясь разглядеть нечто темное и страшное. Сейчас там безвизовая зона, и границу ежегодно переходят сотни тысяч человек. Это выгодно обеим странам. Свобода и процветание, которыми многие русские смогли воспользоваться в недавние годы, пришли к ним из-за таких вот открытых границ. И благодаря интеграции России в построенный на правилах мировой порядок».
Что бы там ни говорили, но за четверть века Европа постепенно забыла страх и недоверие к большому восточному соседу. Выросло поколение людей, которые перестали бояться, что однажды в их городе появятся чужие танки или какие-то «зеленые человечки» без знаков отличия. Эти люди избраны в парламенты и голосовали за сокращение оборонных бюджетов. Новое поколение выросло и в России. У него была возможность ощутить себя вне осажденной крепости, частью большого, пусть сложного и беспокойного мира.
И вот как бы одним жестом все это перечеркнуто, и шведы, вновь охваченные давно забытой паранойей, охотятся за несуществующей российской подлодкой. Охота за «Красным Октябрем» в октябре 2014-го…
Новый шеф НАТО заявил, что только сильный западный альянс может договариваться с Россией об улучшении отношений. Его опыт премьер-министра Норвегии подсказывает, что внушительный военный потенциал и крепкая трансатлантическая связь с Америкой должны быть основой возвращения отношений с Россией в конструктивное русло: «Нет никакого противоречия между желанием укреплять НАТО и продолжением попыток взаимодействовать с Россией Путина. НАТО есть и будет. Россия есть и останется. Поэтому нам предстоит поддерживать какие-то отношения. Вопрос в том — какие».
Столтенберг считает, что время сокращения военных бюджетов стран НАТО ушло вместе с ощущением безопасности европейцев. Государственные лидеры стали более требовательными, а парламентарии — более сговорчивыми.
«Ситуация с бюджетами будет меняться, потому что впервые главы государств и правительств обещали это (на саммите НАТО) в Уэльсе. Потому что обстановка в области безопасности изменилась. После холодной войны, конечно, было много аргументов в пользу сокращения оборонных расходов. Но наступили времена меньшей определенности. И это аргумент в пользу увеличения оборонных расходов после долгого периода их сокращения», — уверен Столтенберг.
Итак, новое состязание в гонке вооружений? Для европейцев в кризисное время накладно выделить даже требуемые НАТО минимум 2% ВВП на оборону, хотя они в среднем побогаче россиян. Но Крым и Донбасс заставили задуматься. Накладна ли новая гонка вооружений для россиян? Риторический вопрос.
А «какие-то» отношения были у Запада и с Советским Союзом… Мы туда хотели?