Молдова может войти в ЕС без Приднестровья, считает президент РМ Майя Санду. «Идеальный путь для Молдовы – это вступление в Евросоюз целиком. То есть и правобережья, и левобережья. Если это не произойдет, [если] по тем или иным причинам это будет невозможно, есть еще вариант, по которому сначала в Евросоюз интегрируется правобережье, потом левобережье», – заявила она радиостанции «Голос Бессарабии».
Она также высказала точку зрения, что приднестровский конфликт «возник в результате того, что Москва поддержала сепаратистский режим, и эта поддержка на протяжении многих лет сохраняет этот сепаратистский режим».
Президент считает сложившуюся ситуацию «очень несправедливой», мешающей людям свободно перемещаться с правого и левого берега Днестра. Ей ясно и решение вопроса – «избавиться от этого сепаратистского режима, тогда мы сможем реинтегрировать нашу страну».
Что ж, трудно комментировать абсолютно дешевые утверждения о том, что кто-то мешает перемещаться людям с одного берега Днестра на другой. Как человек, не раз перемещавшийся между ними, могу только отметить, что утверждения Санду не соответствуют действительности: степень интеграции крайне высокая, люди не только свободно перемещаются (зачастую даже без проверки документов на КПП), но и делают это постоянно. Кроме того, молдавский язык (молдавский, а не румынский, госпожа Санду!) является одним из государственных в Приднестровье, и это не бутафория в виде табличек, на нем ведется документооборот, его изучают в школах. Больше половины населения ПМР имеет молдавские паспорта.
Наконец, интеграция высока не только на гуманитарном уровне, но и на уровне экономики. Продукция ПМР свободно продается в Молдове, а Молдовы – в ПМР, никаких ограничений нет. Кроме того, Молдову снабжает электричеством Молдавская ГРЭС, находящаяся на левом берегу и получающая при этом газ с правого.
Критики не выдерживает и заявление о том, что конфликт возник из-за якобы поддержки Москвой «сепаратистского режима». Режим этот, напомню, возник из-за настойчивых попыток протащить Молдавию в Румынию, запрет на русский язык и прочие действия кишиневских властей. Да, Москва помогает властям Приднестровья и является гарантом того, что на Днестре снова не зазвучат выстрелы, но источником конфликта стали именно действия молдавских (вернее, румынских) националистов.
Кстати, госпожа Санду, кажется, является гарантом Конституции РМ и ее территориальной целостности. А заявления о том, что часть республики может войти в состав некоего государственного образования без другой части, явно тянут на призывы к сепаратизму.
При этом теоретическая возможность у Молдовы присоединиться к ЕС без Приднестровья имеется. Существует ложное предубеждение о невозможности приема в ЕС страны, имеющей территориальные споры с соседями. Однако в данном случае ЕС почему-то путают с НАТО – военным блоком, в который тащить свои конфликты, грозящие обернуться большой войной, кончено же, нельзя. К ЕС это не относится.
Есть и прецедент: Кипр де-юре вступил в ЕС как бы целиком – вместе с де-факто существующей на его территории Турецкой республикой Северного Кипра (ТРСК), даже являющейся полупризнанной, пусть и одним государством ООН Турцией.
Вопрос о вступлении Кипра в ЕС возник в 1990-е. Брюссель рассчитывал таким образом решить уже надоевший «кипрский» вопрос, заодно получив рычаг давления на Турцию, расширив сферу влияния в Восточном Средиземноморье. Но вопрос объединения острова не решен до сего дня, однако Брюссель все же решился на принятие Кипра в свой состав.
Стоит отметить, что жители ТРСК имеют право на получение гражданства ЕС, однако действие законодательства ЕС приостановлено на севере. Турки-киприоты также не могут голосовать и быть избранными в Европарламент. Кроме того, север Кипра официально не входит в еврозону (хотя евро там используются наряду с турецкими лирами), а весь Кипр не присоединился к Шенгенскому соглашению и Европейскому единому рынку из-за отсутствия пограничного контроля на севере. При этом Евросоюз оказывает финансовую помощь туркам-киприотам в интересах развития программ интеграции.
Вернемся к Молдове. Чисто теоретически ее, отталкиваясь от кипрского прецедента, могут взять в Евросоюз де-юре целиком (вместе с Приднестровьем), де-факто – в тех границах, которые Кишинев реально контролирует. При этом опять же де-юре на Приднестровье будет распространяться законодательство ЕС. Де-факто – нет. Кроме того, жители ПМР также смогут претендовать на европейское гражданство.
Но тут есть загвоздка. Среди жителей Приднестровья уже очень много обладателей румынских паспортов, т. е. документов страны ЕС. Бухарест свободно раздает свои паспорта на территории Молдавии, Приднестровья и украинской Бессарабии (Одесская и Николаевская области) представителям всех национальностей, чьи родственники проживали на территории Бессарабии до присоединения к СССР, т. е. до 1940 года, причем без прохождения собеседования и сдачи экзамена по языку.
Так что паспортом ЕС приднестровцев уже не заманишь. Тем более что с 2014 года граждане Молдовы (а таковых в ПМР – большая часть населения) имеют право на безвизовый въезд в Евросоюз.
Словом, принять Молдову по кипрской схеме ЕС, конечно, может, но не стоит рассчитывать, что это будет способствовать разрешению приднестровского конфликта. Заставить жителей ПМР отказаться от России и собственной республики обещаниями» «еврорая» не получится. И возникает вопрос: а нужна ли Евросоюзу Молдавия вообще, что с Тирасполем, что без него?
Во-первых, стоит отметить, что в Брюсселе, судя по всему, уже наметился консенсус относительно нецелесообразности дальнейшего расширения. В «предбаннике» ЕС вместе с Турцией «томятся» Северная Македония (19 лет), Албания и Сербия (обе по 14 лет), Босния и Герцеговина, а также Молдова и Украина. Шансы всех этих стран минимальны, но у стран бывшей Югославии (кроме, пожалуй, Сербии) они намного выше, чем у стран бывшего СССР. А нахождение в «предбаннике» может длиться долгие десятилетия без каких-то перспектив.
Во-вторых, главная причина отказа от дальнейшего расширения – экономика: потенциальные кандидаты – беднейшие страны, которых богатым странам Западной Европы придется «тащить на своем горбу». С тем же Кипром Брюссель уже настрадался после кризиса 2008-го, когда его экономика чуть не отправилась следом за греческой на дно, в результате чего Кипр чуть не стал первой страной ЕС, исключенной из еврозоны. В итоге островное государство все же получило помощь в 10 млрд евро, однако были выставлены условия, такие, как сбор с банковских депозитов, что вызвало негативную реакцию жителей острова и подняло евроскептические настроения.
К слову, та же Румыния – это еще одно «слабое звено» европейской экономики, как и вся Восточная Европа, живущая во многом за счет бюджета ЕС. Но эти страны в свое время взяли единым блоком, скорее, по политическим соображениям – чтобы вывести эту территорию из-под влияния России. О последствиях подобного «груза» для экономик стран Западной Европы тогда едва ли думали. А сегодня в богатых странах, таких как страны Бенилюкса, Германии и Франции, все чаще слышны слова сожаления о том поступке.
Учитывая, что ЕС находится в состоянии нового кризиса, который будет только углубляться, брать в свой состав новых нахлебников было бы полным идиотизмом. Обещать Брюссель может все что угодно, но это опять же чисто политический сигнал, который обращен даже не к Молдове (а также Украине и Грузии), а к России, это эдакий способ шантажа.
Есть еще один вариант, чтобы Молдове попасть в ЕС. Правда, не в качестве отдельного государства, а в качестве части Румынии, к чему нынешние власти РМ во главе с гражданкой Румынии Санду активно ведут дело.
Правда, в этом случае от Приднестровья придется отказаться, ибо жители ПМР такой вариант не примут однозначно. К слову, его не примет и Гагаузия, да и часть самой Молдовы, особенно север. Так что румынизаторы больше озабочены тем, что делать с этими регионами, нежели с Приднестровьем, которым они готовы пожертвовать как временно, так и навсегда…
Дмитрий Родионов, политолог