Китайская Народная Республика с начала военной спецоперации РФ на Украине и в связи с последовавшими «блокадными» антироссийскими санкциями Запада официально проявляет солидарность с Россией. Солидарность, прежде всего, политическую и информационную. В экономическом же плане Пекин вовсе не отказывается от активного развития торговых и инвестиционно-технологических связей с РФ, в том числе на основе взаиморасчетов в национальных валютах.
Но прогнозы, что КНР заменит чуть ли не «на все 100» экономические взаимосвязи Запада с Россией, навряд ли обоснованны. И тому несколько взаимосвязанных причин.
Во-первых, в стоимости внешней торговли КНР, по данным китайских источников, доля Евросоюза ныне превышает 40%, Северной Америки (США и Канады) – около 20%. А доля РФ в этой табели о рангах едва превышает 3%. Разумеется, такие пропорции сформировались за десятилетия и даже при максимальных усилиях их в одночасье не изменить.
В совокупных взаиморасчетах КНР с Западом общая доля расчетов в долларах США и евро превышает 60%. Хотя этот показатель снижается с начала 2000-х (когда он составлял 75%) в пользу китайских юаней, тем не менее он, по большинству китайских и западных прогнозов, не опустится ниже 60%.
Во-вторых, КНР с 2022 года участвует в обширной Азиатско-Тихоокеанской зоне свободной торговли с участием ещё 15 стран, но среди них нет России. Зато в их числе те, которые тоже вводят жесткие экономические санкции против РФ – Австралия, Япония, Новая Зеландия, Южная Корея, Сингапур (эти же страны – традиционно важные экономические партнеры КНР).
В-третьих, в совокупном объеме иностранных инвестиций в Китае общая доля инвестиций коллективного Запада уже которое десятилетие превышает 85%.
В-четвертых, по оценкам МВФ и Азиатского банка развития, в современных валютных госрезервах (ВГЗ) КНР доля американской валюты составляет около 50%, евро – до 30%, британских фунтов, японских иен, гонконгских, канадских, австралийских долларов, швейцарских франков (в целом) – не ниже 20%. Российских рублей в этих резервах нет и пока не предвидится.
Такая структура китайских ВГЗ предопределена опять же ведущей ролью коллективного Запада во внешней торговле Китая и в зарубежных инвестициях в КНР.
Так что развитие экономических связей между КНР и РФ не может не испытывать влияния вышеупомянутых факторов. Тем более при ужесточении санкционной политики Запада не только в отношении РФ, но и тех стран, что стремятся игнорировать такую политику.
Более того, некоторые ключевые позиции в российско-китайских экономических связях за последние годы даже ухудшились. По экспертным оценкам Торгово-промышленной палаты РФ, Российского союза промышленников и предпринимателей и ряда отраслевых ассоциаций РФ (февраль – середина марта), доля взаиморасчетов между предприятиями обеих стран в рублях и юанях с учетом новых торговых контрактов (1-й квартал 2022 г.) почти достигла 50%. В то время как в начале 2010-х она превышала 85%.
Стороны планируют выправить ситуацию. Переговоры и предварительные договоренности о возможных или намечаемых китайских инвестициях в российскую химическую, легкую промышленность, АПК, тяжелую индустрию, транзитную инфраструктуру предусматривают инвестирование главным образом в нацвалютах (но не сугубо в них).
В большей мере использовать нацвалюты, согласно информации, полученной корреспондентом ТАСС в китайском МИД, Пекин планирует и при закупках нефтегазового сырья – пока основного экспортного товара РФ для Китая. Дипломаты уточнили: «Китайские компании намерены более активно использовать рубли или юани в торговле с РФ на равноправной и взаимовыгодной основе, с учетом изменения ситуации на рынке», поскольку «использование собственных национальных денежных единиц в процессе регулярного торгово-экономического взаимодействия может позволить избежать валютных рисков и снизить издержки, связанные с обменом валюты». Но при этом китайская сторона, похоже, стремясь избежать косвенных санкций Запада, не гарантирует 100%-го использования нацвалют в этих закупках. «Разумеется, по различным соображениям мы будем осуществлять расчеты и в валюте других стран», – отметили в МИД КНР.
Тем временем Пекин на днях закупил новые партии нефти и угля из РФ в нацвалютах после отказа ЕС включить эти товары в санкции. Проявляется также растущий интерес и к импорту российского сжиженного природного газа (СПГ). По данным Bloomberg и ряда других источников (4 апреля), государственные компании Sinopec и Petroсhina «ведут переговоры о закупке СПГ из России с большой ценовой скидкой». Этот продукт продаётся, по тем же данным, с дисконтом более чем в 10% по сравнению с поставками газа из Центральной Азии. Отмечено, что в Китае нет острой нехватки СПГ, но покупка «такого дешевого сырья» заблаговременно пополнит газовые запасы «при взлёте цен».
При этом китайская сторона все же опасается косвенных санкций. Трейдеры пока воздерживаются от крупных закупок российского СПГ. А некоторые китайские импортеры рассматривают возможность участия российских фирм в тендерах на закупку СПГ от имени тех же импортеров, чтобы скрыть свои планы от властей других стран. К слову, такие схемы «ухода» от возможных санкций Запада используют и нефтеперерабатывающие заводы КНР, закупающие российское сырье.
Альтернативной валютой в контрактах/сделках, когда невозможно использовать доллары США, юани или рубли, некоторые китайские экономисты считают доллары не примкнувшего к санкциям Гонконга (автономного от КНР), котирующиеся на мировом рынке. Но гонконгская финансовая система связана не только с китайской, но также с ФРС США и с британскими финансовыми структурами. Потому наверняка потребуются дополнительные конвертации «юань-доллар Гонконга-рубль», да и то при условии, что администрация Гонконга не будет учитывать санкционную политику Запада против РФ. А это зависит и от позиции Пекина по финансово-экономическому «транзиту» с РФ через Гонконг.
При всем при этом китайский бизнес все же может восполнять западную нишу в экономике РФ. Как полагает глава Федерации зарубежных китайцев в Москве Ван Чуаньбао, ввиду ухода западных компаний из России нужно «тщательно обдумать, как заполнить бреши и обеспечить место на российском рынке». Но крупные предприятия Китая с учетом влияния западных санкций наверняка будут действовать осторожно – такова точка зрения Чжуана Бо, эксперта по Китаю инвестиционной корпорации Loomis, Sayles & Company (США).
В этой связи в ряде зарубежных СМИ сообщалось о временном прекращении некоторыми китайскими банками в начале-середине марта кредитования закупок российских нефти и некоторых других товаров. Ибо китайские финансовые институты «серьезно относятся к комплаенсу по санкциям, – поясняет Бен Костерзева, консультант отделения юридический корпорации Hogan Lovells (Великобритания–США) в Гонконге. – Они учитывают санкции и, например, против КНДР, Ирана, поскольку не хотят сами подпасть под санкции и потерять доступы к долларовым транзакциям».
Возможно, что упомянутые прецеденты могут быть обусловлены ещё и тем, что решением Евразийской экономической комиссии КНР была исключена с ноября 2021 г. из перечня развивающихся стран, пользующихся правом экспорта в страны ЕАЭС по минимальным ввозным пошлинам или вовсе без пошлин (в зависимости от конкретных товаров, на которые распространяются эти льготы).
Решение обусловлено, во-первых, стабильно высоким незаконным реэкспортом из Китая в РФ через Киргизию и Казахстан широкого ассортимента сырья и готовой продукции, особенно массового спроса. А во-вторых, экономическими показателями КНР, многократно превышающими ооновские критерии, по которым страны включаются в реестр развивающихся.
Но с учетом нынешней санкционной и в целом геополитической ситуации резонно предположить, что торговые льготы для КНР в ЕАЭС могут быть восстановлены. Тем более это возможно ввиду стратегической роли комплексного, притом долговременного экономического партнерства России и всего Евразийского союза с Китаем.
Но развитие именно такого партнерства зависит и от того, готова ли китайская сторона и в какой степени игнорировать блокадную истерию Запада в отношении России.
Леонид Алексеев, политолог