Украинский кризис разрушил базовые представления Запада о России. Многие аналитики и политики стали склоняться к мысли, что Владимир Путин, очевидно, действует иррационально. Но на самом деле подвергать сомнению надо представления Запада.
Важно задать вопрос - почему РФ так сильно захотела нарушить сложившийся мировой порядок сначала в Грузии в 2008 году, а теперь и на Украине?
На первый взгляд обе кампании выглядят как территориальные конфликты в бывшей империи. С этой точки зрения Россия, понимая, что вернуть обратно старую империю невозможно, начинает откусывать по кусочкам соседние территории, оправдывая эти действия туманной концепцией этнической и исторической справедливости. Так же как и бывший президент Сербии Слободан Милошевич, Путин рядит свою агрессию против иностранных государств в одежды национального спасения ради увеличения популярности внутри страны и маргинализации оппонентов.
Путинский подход вполне соответствует концепции, сформулированной русским лауреатом Нобелевской премии Александром Солженицыным в его эссе 1990 года «Как нам обустроить Россию?». Рассуждая о бывших советских республиках, он предложил отпустить эти неблагодарные народы, но при этом сохранить территории, «по праву» принадлежащие России, например, восточную и южную Украину, северный Казахстан, восточную Эстонию, где проживает русское население, а также грузинские Абхазию и Южную Осетию, являющиеся культурным продолжением российского Северного Кавказа.
Но было бы ошибкой изображать Путина просто как еще одного вышедшего из-под контроля национал-романтика. Он занялся Грузией и Украиной не из-за эмоциональных привязанностей России к Южной Осетии или Крыму, а из-за желания наказать эти две страны за опасные связи с Западом - за амбициозное стремление Грузии вступить в НАТО, а Украины - подписать соглашение об ассоциации с Евросоюзом. И действительно, в российской реакции постоянным рефреном звучат речи о «вытеснении» из ближнего зарубежья и «окружении» враждебными западными державами.
Попытки западных политиков убедить Путина в том, что расширение НАТО и ЕС на восток принесет России пользу, поскольку на ее границах появится зона мира и процветания, были наивны и оскорбительны. Не дело американцев или европейцев, какими бы убедительными они не были, объяснять России, что соответствует ее интересам, а что нет.
Распространение западных ценностей и институтов - это ровно то, чего Путин боится больше всего. Становление демократии в государствах, которые граничат с Россией, может оказать опасный «демократизирующий» эффект, подталкивая рядовых россиян требовать того же самого и для себя. Путин в самом деле верит, что демократические революции минувшего десятилетия в Грузии и Украине являются результатом заговора Запада против России. Это может звучать параноидально, но его страх рационален: существование демократий европейского типа на границах России значительно затрудняет поддержку авторитарного режима внутри страны.
Впрочем, обида, нанесенная попытками экспансии ЕС и НАТО, гораздо глубже. После поражения в холодной войне и развала империи Россия превратилась из глобальной супердержавы в регионального игрока второго ряда, причем всего за пару лет, после чего последовало десятилетие экономического упадка. Этот геополитический коллапс случился не в последнюю очередь из-за того, что русские (не говоря уже о «плененных» ими народах Центральной и Восточной Европы) соблазнились верой в преимущества западной демократии и свободного рынка. Это означало, что Запад получил еще и моральное превосходство. В стране Пушкина и Достоевского это была весьма трудная для восприятия идея.
Следуя этой логике, Путин и его сторонники как внутри страны, так и за рубежом, рассматривают демократию и свободный рынок не как дорогу к миру и процветанию, а как элемент коварного заговора с целью разрушить Россию. И ему на руку, что многие россияне, вспоминая эксперимент с демократией в 1990-х, не помнят ничего кроме страданий и унижения.
Хотя для Запада абсолютно разумно желать партнерских отношений с Россией, сама Россия, говоря кратко, считает США и ЕС своими врагами. Запад не может предложить никаких разумных условий партнерства, которые бы Путин одобрил. Либо Запад предаст свои «фундаментальные ценности», либо Россия должна измениться и быть униженой, как в период Ельцина.